Героин из Вьентьяна - Страница 13

Вдруг в комнате раздался какой-то странный звук, и Малко вскочил.

«То-кей», «то-кей».

Он улыбнулся в темноте. Это была всего-навсего «то-кей», совершенно безобидная крупная тропическая ящерица. Но этот крик разбудил маленькую лаоску. Почувствовав спросонок рядом с собой тело Малко, она обвилась вокруг него. Кожа ее была горячей. Совершенно автоматически он также обнял ее.

Малко вдруг ощутил едва уловимый трепет, исходивший от прижавшихся к нему бедер. Это немедленно вызвало с его стороны ответную реакцию. И реакция эта была по существу чрезвычайно целомудренной. Он подумал об Александре, чьи фантазии снова готовы были материализоваться... В глазах его пухленькой невесты все азиатки были похотливыми чудовищами. Лаоска тихо всхрапнула. Прикосновение к телу Малко, казалось, сразу наэлектризовало ее. Она тесно прижалась к нему. Когда он обвил руками ее талию, то испугался, что переломит ее пополам, настолько та была тонка.

Она пробормотала:

– Уильям...

Она сразу же перевернулась, прижалась лицом к его бедрам и сама овладела им. Сделала она это, не открывая глаз, как сомнамбула. Нежная и страстная. Он слабодушно подчинился се воле. Хотя вовсе не был Уильямом. Ее ласки были столь искусными, что очень быстро доставили ему наслаждение. Ему показалось, что она так и уснула, прижавшись головой к его животу. Эта маленькая куколка, счастливая в своей покорности. Он погладил ее спину, но она на это никак не отреагировала.

Деликатная «то-кей» прекратила свою серенаду. Но в саду «Лан-Ксанга» начали свой концерт гигантские жабы.

* * *

Малко открыл глаза и увидел, что на него устремлен наивный и нежный взгляд черных очей. Лаоска стояла возле кровати, уже одетая, причесанная и успевшая накраситься.

Увидев, что он проснулся, она улыбнулась.

– Прошу извинить меня, – сказала она на превосходном английском языке. – Я очень плохо вела себя вчера вечером.

Его гостья выглядела такой скромной, что он спросил себя, помнит ли она об их ночной интермедии.

– Вы были больны, – сказал Малко. – И я подумал, что будет лучше, если я привезу вас сюда.

Черные глаза смотрели на него с виноватым видом. Она непринужденно села к нему на кровать.

– Вы действительно поэтому привезли меня сюда? – спросила она.

Малко почувствовал, что краснеет. Она, судя по всему, угадала его мысли, так как ее треугольное личико озарилось шаловливой улыбкой.

– По-настоящему я не спала и сразу увидела, что вы – не Уильям.

На какой-то момент они замолчали. Малко чувствовал себя озадаченным.

– Вы вчера вечером много выпили?

Она отрицательно покачала головой.

– Нет, я курила «кхай». Уильям это увидел и страшно разозлился.

– Что? «Кхай»?!

Он сразу вспомнил о тех несчастных из курильни. Ему трудно было себе представить, что это грациозное юное создание может заживо сгнить под воздействием ужасного наркотика.

Лаоска виновато улыбнулась.

– Я знаю, что это очень плохо. Но мне было так грустно, что я захотела забыться.

– Почему?

Она вздохнула и опустила голову.

– Меня зовут Юболь. Полгода назад я приехала из своей деревни в Таиланде, чтобы жить здесь со своей сестрой, у которой тут маленький домик. Я хотела найти работу. В конце концов, я устроилась как платная партнерша для танцев в «Сеттах-Паласе». Там я встретила Уильяма. Сначала он был очень милым. И я стала с ним жить. У него хороший дом на Тхат-Луангском шоссе. Никогда до этого я не жила в таком доме.

Он мне купил платье, мотоцикл «Ямаха» и, главное, обещал взять с собой, когда будет уезжать из Вьентьяна.

Но на прошлой неделе он избил меня, когда я сказала ему, что во Вьентьян приезжают мои родители, чтобы во время сезона дождей пожить несколько недель в его доме. Здесь так принято. Своей семье нужно помогать. Уильям сказал, что выгонит их. Если он так поступит, то я буду совершенно опозорена. Они поймут, что он не любит меня по-настоящему. И тогда я стала курить «кхай», чтобы ни о чем не думать.

Она замолчала, и глаза ее наполнились слезами. Малко старался скрыть свое волнение. Такого рода родственные чувства можно встретить только в Азии.

– Сколько вам лет, Юболь?

– Шестнадцать.

– И дорого будет стоить, если снять дом? – спросил он.

Она скрестила свои маленькие ручки.

– Да, очень дорого. Не меньше двадцати тысяч кипов в месяц.

Малко с трудом сдержался, чтобы не улыбнуться. Двадцать тысяч кипов – это ровно двадцать пять долларов. То есть столько, сколько нужно заплатить за одни сутки в гостинице в Бангкоке. Он вынул из кармана брюк пачку кипов и протянул ее Юболь.

– Снимите для ваших родных дом. Объясните им, что там им будет лучше, чем у Уильяма. Но что за дом платит он.

Юная тайка смотрела на купюры как на статую Будды, не осмеливаясь их взять.

– Вы не шутите? – спросила она почти с болью в голосе. Малко всунул деньги ей в руку.

– Нет, не надо!

Она вдруг бросилась ему на шею и изо всех сил прижалась к нему.

– О, как вы добры! Я иду искать дом. Вы придете его посмотреть?

Она с неописуемой нежностью взглянула в золотистые глаза Малко.

Он поднял правую руку.

– Клянусь!

Малко начинал понимать, почему люди Патет-Лао время от времени режут кого-либо из американцев на мелкие кусочки. У них были для этого определенные основания.

Глава 4

Дождь все продолжал лить. Это был не мелкий моросящий дождь Нормандии. Он был похож на падающие воды Замбези... Потоки воды скрывали желтоватую ленту Меконга, они исторгались из больших, похожих на атомные грибы, туч, которые лениво плыли над Вьентьяном. Сезон дождей наступил раньше времени.